То была последняя в жизни Роба встреча с евреем. Больше он никогда их не видел и не говорил на наречии.

Он чувствовал, что персидский язык тоже быстро ускользает из его памяти, и однажды решил, что необходимо, пока окончательно не забыл всего, перевести «Канон» на английский, чтобы и впредь советоваться с Учителем. На выполнение этой задачи у него ушло невероятно много времени. Он без конца повторял себе, что Ибн Сина куда быстрее написал «Канон врачебной науки», чем Роберт Коль перевел эту книгу!

Иной раз он с грустью и сожалением вспоминал о том, что так и не прочитал все заповеди хотя бы один раз. Частенько думал об Иессее бен Беньямине, но постепенно привык к исчезновению того — быть евреем, таки да,тяжело! — и почти перестал упоминать в разговоре былые времена и чужие края. Один раз Там и Роб Джей принимали участие в состязании по бегу — оно проводилось на холмах каждый год в день памяти святого Колумбана [218] , — и Роб поведал им о бегуне по имени Карим, который некогда выиграл долгое удивительное состязание по бегу, называемое чатыром. Временами — как правило, когда приходилось заниматься бытовыми заботами, не минующими ни одного шотландца: обмазывать свежей глиной овчарни, расчищать дорожки от наметенного снега, рубить дрова для очага, — он вдруг ощущал запах пустыни, остывающей после жаркого дня, видел, как Фара Аскари зажигает субботние свечи, слышал, как неистово трубит слон, устремляющийся на врагов, а то, бывало, с замиранием сердца вспоминал бешеную скачку-полет на длинноногом верблюде. Но постепенно ему стало казаться, что вся его жизнь протекла в Килмарноке, а что было прежде — то волшебная сказка, которую он услышал, сидя у очага зимним вечером, когда снаружи выла лютая вьюга.

Дети его росли здоровыми, менялись, а жена с годами становилась все красивее. Шло время, и лишь одно оставалось неизменным — его необычайное чутье, предвидение врачевателя, которое так и не покинуло Роба. Шел ли он ночью один на вызов к больному или же спешил по утрам в переполненную амбулаторию, он всегда чувствовал боль своих пациентов. Он торопился побороть их болезни, но всегда испытывал, как испытал в тот далекий первый свой день в маристане, безграничное удивление и безграничную благодарность за то, что оказался избранным, за то, что Бог простер руку и коснулся именно его, за то, что такая редкая возможность служить людям и облегчать их страдания выпала на долю ученика Цирюльника.

БЛАГОДАРНОСТИ

Среди действующих лиц «Лекаря» лишь двое — Ибн Сина и аль-Джузджани — являются реальными историческими личностями. Шах по имени Ала ад-Даула существовал в действительности, но о нем сохранилось так мало сведений, что в романе его характер пришлось создавать по крупицам из того, что известно о целом ряде других персидских царей.

Маристан изображен здесь по описаниям средневековой больницы «Азуди» в Багдаде.

Почти весь колорит и очень многие факты, касающиеся XI столетия, для нас безвозвратно утрачены. И там, где источники не сохранились либо малопонятны, я без колебаний прибегал к своей фантазии. Таким образом, эта книга скорее является плодом воображения автора, чем точным изображением исторических событий, а все ошибки, серьезные или мелкие, допущенные мною из желания правдиво отобразить дух эпохи и различных стран, лежат на моей совести. И все же сам роман никогда не был бы написан, если бы не помощь целого ряда библиотек и отдельных лиц.

Я горячо признателен университету штата Массачусетс в Амхерсте и лично Эдле Хольм, сотруднице его межбиблиотечного абонемента, за то, что мне была предоставлена возможность пользоваться всеми библиотеками этого университета на правах преподавателя.

Ценным источником литературы по медицине и истории медицины стала для меня библиотека им. Ламара Суттера при медицинском центре названного университета в Вустере.

Колледж им. Смита любезно предоставил мне статус «ученого-краеведа», что позволило мне пользоваться библиотекой им. Уильяма Аллана Нельсона, а библиотека им. Вернера Джостена при Центре сценических искусств им. Смита оказалась прекрасным источником деталей, связанных с костюмами давних эпох.

Барбара Заленски, сотрудница библиотеки им. Белдинга в Эшфил-де, штат Массачусетс, помогала мне неизменно, сколько бы сил и времени ей ни приходилось затрачивать на поиск той или иной заказанной мною книги.

Кэтлин М. Джонсон, библиотекарь справочно-библиографического отдела библиотеки им. Бейкера при магистратуре факультета делового администрирования Гарвардского университета, прислала мне материалы по истории средневековых монет.

Мне также хочется поблагодарить библиотекарей и библиотеки колледжа им. Амхерста, колледжа Маунт-Холиока, университета им. Брандейса, университета им. Кларка, Медицинскую библиотеку им. Каунтуэя факультета медицины Гарвардского университета, Бостонскую публичную библиотеку и Бостонский библиотечный консорциум.

Доктор ветеринарии Ричард М. Джаковски, специалист по патологии животных в Новоанглийском ветеринарном центре университета им. Тафтса, расположенном в Норт-Графтоне, штат Массачусетс, провел по моей просьбе сравнительное изучение внутреннего анатомического строения свиньи и человека. Аналогичную услугу оказала и доктор философии Сьюзан Л. Карпентер, научный сотрудник Лаборатории Скалистых гор при Национальном институте здравоохранения в Гамильтоне, штат Монтана.

В течение нескольких лет я получал ответы на возникавшие у меня многочисленные вопросы по иудаизму у раввина Луиса А. Ризера из Храма Израиля в Гринфилде, штат Массачусетс.

Раввин Филип Каплан из Объединения синагог Бостона объяснил мне в подробностях, как производится кошерный забой животных.

Магистратура географического факультета университета им. Кларка снабдила меня картами и сведениями по географии мира в XI веке.

Преподаватели кафедры классических языков колледжа Святого Креста в Вустере, штат Массачусетс, оказали мне содействие в переводах с латыни.

Роберт Рулофф, кузнец из города Эшфилда, штат Массачусетс, просветил меня насчет индийской синей узорчатой стали и познакомил с профессиональным журналом по кузнечному делу — «Эн-вил ринг».

Гувнер Фелпс из Эшфилда рассказал, как в Шотландии ловят лосося.

Патрисия Шартл Майрер, мой бывший литагент (ныне она на пенсии), неизменно меня подбадривала, как и нынешний литагент, Юджин X. Виник из компании «Макинтош энд Отис, инкорпорей-тед». Именно Пэт Майрер предложила, чтобы я написал о династии медиков, в которой профессия передавалась от отца к сыну на протяжении многих поколений, и это предложение подвигло меня на написание продолжения «Лекаря» — книги, которая сейчас находится в работе.

Идеальным редактором — жестким и требовательным, любезным и всегда готовым помочь — оказался Герман Голлоб из издательства «Саймон энд Шустер». Благодаря ему публикация этой книги многому меня научила.

Лайз Гордон помогла с литературной редакцией рукописи, а также оказала мне большую дружескую моральную поддержку, наряду с Джейми Гордоном, Винсентом Рико, Майклом Гордоном и Уэнди Гордоном.

А критически замечания, как всегда, исходили от Лоррен Гордон, как и мягкое убеждение, настойчивость и большая любовь, за которые я ей неизменно благодарен.

Эшфилд, штат Массачусетс,

26 декабря 1985 г.